Уголовное возмездие

Стих этот уясняется в связи с предшествующим, который гласит: «вы слышали, что сказано: око за око, зуб за зуб». Это старое Моисеево и Пифагорово правило талиона, судебного возмездия, вносящего известную меру и несомненный прогресс в уголовное возмездие: вместо того, чтобы, как это делалось во времена более бурного самосуда или более мстительной судебной репрессии, за один выбитый зуб выбивать всю челюсть, а за повреждение одного глаза выкалывать оба, вводилась система порционного эквивалента. Хотя впоследствии еще и Кант и Гегель использовали все глубокомыслие немецкого философского идеализма для подтверждения и углубления этого старого принципа, принципа математической мести, он, конечно, так же мало может быть признан полною реализациею христианского идеала, как и вся вообще уголовная юстиция людей. Во время оно, да и не только тогда, принцип талиона применялся не только судом к преступникам, но и преступниками к судьям, поскольку они их считали несправедливыми или злыми и поскольку они имели возможность или хоть надежду в свою очередь отомстить им за наказание. Если принять все это во внимание, тогда Евангельский стих о щеке получит довольно специальный смысл. В связи с контекстом можно предположить, что речь идет не о хулиганской пощечине случайного встречного или личного врага. По-видимому, речь идет скорее об ударах, наносимых злыми судьями христианам именно за то, что они христиане. Это случай ап. Павла, получившего «много ударов» , которым он вел даже особую статистику: «от иудеев пять раз дано мне было по сороку ударов без одного, три раза меня били палками, однажды камнями побивали» . Еще ближе тот случай, когда арестованного Спасителя «ударяли по ланитам» и при этом еще, издаваясь, спрашивали «прореки нам, Христос, кто ударил Тебя» . Пилат сначала велел бить Его, «и били Его по ланитам» . А затем, выйдя к народу, Пилат заявил, что «не находит в Нем никакой вины» . Вот в этом случае добровольной жертвы за людей Спаситель считал излишним сопротивление злым людям, к тому же не ведающим, что творят. И посему вместо того, чтобы призвать на подмогу двенадцать легионов ангелов, Он не позволил даже одному из двенадцати апостолов обнажить меч. Он терпеливо переносил мучения. И, может быть, Он даже подставлял ланиты, чтобы ускорить конец неизбежного глумления, подобно тому, как он торопил предателя: «что делаешь, делай скорее».