Казуистика книжников

Когда появилось христианство, философия имела уже блестящее прошлое и склонялась к упадку. Поэтому, если бы она считалась несовместимою с новою верою, то она бы осуждалась по крайней мере так, как казуистика книжников. Однако мы этого не видим. В Евангелии философия вообще не упоминается совсем. У апостола Павла она упоминается всего один раз и притом с осуждением. Но осуждается не столько философия вообще, сколько такая, которая не совместима с духом христианства: «смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» . Другими словами, осуждается философия, почитающая человека или природу мерою всех вещей, осуждается бесплодная диалектика. Но если могла возникнуть легенда о дружеской переписке этого же самого апостола Павла с языческим философом Сенекою, то, очевидно, что апостол, человек большой учености и крепкой веры, призывавший в то же время к свободе духа и свободному исследованию не мог быть принципиально враждебным свободной вере, т. е. философии. Среди отцов церкви и мучеников были также и философы. Христианская мысль средневековья более интересовалась философиею, чем наукою. Но так как она была подавлена авторитетом таких язычников, как Платон и особенно Аристотель, который тогда считался единственным философом, философом вообще, «учителем, которого знают все», и так как она мало проявила собственного творчества, то ей поневоле пришлось заняться приспособлением языческой философии к христианским понятиям. А тут еще подоспел властолюбивый теокра — тизм, покусившийся превратить философию в домашнюю прислугу богословия. Но затем свободное христианское любомудрие окрепло. Пройдя через горнило сомнений, оно в XVII столетии дало такого блистательного, типично христианского свободного мыслителя, как Лейбниц. Мы имеем в виду не того искусственного Лейбница, которого последователь Германа Когена Кассирер превратил в абсолютно бессодержательного, чисто формального неокантианца, для которого все трансцендентное и даже Бог это не более как методы, или категории.