Бесплодная смоковница

Природа — не владыка, не самоцель и вообще не цель. Это средство христианской культуры, которой она должна послужить. Прежде всего природа должна дать плод. Посему и бесплодная смоковница и плевелы отметаются христианством; «всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» . Зато оказывается большое внимание зерну горчичному, «которое, хотя меньше всех семян, но, когда выростет, бывает больше всех злаков, и становится деревом, так что прилетают птицы небесные, и укрываются в ветвях его» . Особенно ценится зерно, посеянное и взлелеянное человеком. Ценится вообще вся полевая культура и притом, выражаясь терминами Гаспарена, не только физическая, когда человек предоставляет природе самой производить злаки, «ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе» , но и андрофизиче — ская, когда природе помогает искусство человека. Христианство идет еще дальше и вступает на путь такой культуры, которую можно было бы назвать теофизическою. Это именно путь чуда. «И ветер и море повинуются» Христу, который «запрещает ветрам и морю» . У Него «слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются и нищие благовествуют» . Высшим чудом является воскрешение лиц, уже «вкусивших смерти» .

Вся земная жизнь Христа проникнута идеею преодоления природы. Он не снизошел с небес. Он не вышел из головы Отца, как Минерва. Он «плод чрева» . Он рожден. Но Он сверх того и крещен, однако не для того, чтобы приобщиться воде, этому первоначалу древней греческой метафизики, этой обожествленной Фалесом стихии. Совсем напротив, «крестившись, Иисус тотчас вышел из воды» . Вода была здесь не целью, а средством для вторичного, уже не физического, а чисто духовного рождения. Далее, Христос преобразился, воскрес и, наконец, подняв руки и благословив своих последователей, вознесся. Так была полностью превзойдена и преодолена физическая природа. Спаситель вступил в нее, прошел через нее и совершенно преодолел ее.